Прпмч. Вениамин – 1869 – ?
Память – 3 апреля/16 апреля
в Соборе новомучеников и исповедников Российских –
воскресенье 25 января или ближайшее после 25 января
Преподобномученик Вениамин был последним настоятелем Спасо-Преображенского Соловецкого монастыря до его закрытия советской властью в 1920 году. Он родился в 1869 году в Шенкурском уезде в семье крестьянина. В 1893 году Василий Васильевич Кононов (так звали преподобномученика в миру), покинув родительский дом, отправился в Соловецкий монастырь, где три года был трудником. В 1897 году он стал послушником этого монастыря. «В течение шести лет он проходил череду послушаний – старостой в хлебопекарне, заведующим расходческой лавкой» (101, 53). Об его духовном возрастании в этот период могут свидетельствовать строки из послужного списка. Вот какая характеристика давалась в нем послушнику Николаю: «Очень благонравен, послушен и верен, с большими задатками к внутреннему самоуглублению и духовной деятельности» (101 ,53).
В 1903 году послушник Николай был пострижен в монахи с именем Вениамин, в 1905 году рукоположен в сан иеродиакона, в 1908 году – в сан иеромонаха. Одновременно со служением в храме он проходил и другие послушания: «состоял законоучителем братского училища, приставником при святых мощах преподобных Зосимы и Савватия» (101, 53). В 1909 году, после кончины монастырского духовника иеромонаха Дамаскина, духовником Соловецкой обители был избран иеромонах Вениамин.
«В 1912 г., после девятнадцатилетнего пребывания в Соловецком монастыре, отец Вениамин назначается на должность настоятеля Антониево-Сийского монастыря, с возведением в сан архимандрита» (77, 54), а в августе 1918 года становится настоятелем воспитавшей его Соловецкой обители.
Жизнь в северных монастырях перед революцией и после нее отнюдь не была спокойной и безмятежной. Революционные идеи легко увлекали часть насельников и насельниц обителей, не всегда отличавшихся духовной стойкостью. Так, в 1912 году в женском Сурском монастыре «монахини, забыв иноческий обет, водили знакомство с ссыльными, пели революционные песни» (102, 10). Ряд послушниц отказывались повиноваться настоятельнице игумении Порфирии, за что были изгнаны из монастыря (56, 114). Сейчас в это трудно поверить, но это действительно было. Впоследствии, в декабре 1920 года, сурским монахиням на собственном горьком опыте пришлось убедиться в лживости революционных лозунгов и идей: монастырь был закрыт, а сами они изгнаны на зимнюю стужу…
Нечто подобное пришлось пережить и Соловецкому монастырю. В нем летом 1918 года появилась группа «красных монахов», бывших матросов с броненосца «Потемкин». «Архимандриту Вениамину удалось восстановить внутренний порядок. Монахи-бунтовщики покинули архипелаг» (101, 54).
Спустя месяц после взятия Архангельска частями Красной армии «на Соловки прибыла Особая комиссия Губревкома, начались обыски и ограбление монастыря, вывоз ценностей, которые удалось обнаружить, запасов продовольствия» (101, 54). В том же году архимандрит Вениамин и его ближайший помощник иеромонах Никифор (Кучин) были арестованы и отправлены на принудительные работы в село Холмогоры, в только что организованный там концентрационный лагерь. Они пробыли там два года, пребывая, по выражению одного из страстотерпцев того времени, «во узах и горьких работах».
Холмогорский концлагерь был, пожалуй, страшнее печально знаменитого СЛОНа. Там производились массовые расстрелы. Так, на острове Ельничном за два дня были казнены около семисот человек. В основном это были священнослужители. Среди них мог оказаться и архимандрит Вениамин, однако Господь по неисповедимым судьбам Своим не благоволил ему принять мученический венец в Холмогорском лагере.
Спустя два года лагерных мытарств архимандрит Вениамин и иеромонах Никифор были освобождены. К этому времени Соловецкий монастырь был упразднен, а через год, в 1923 году, превращен в концлагерь. Бывшие насельники разоренной обители приехали в Архангельск. Одно время они жили на Соловецком подворье, а затем, до 17 июня 1926 года, им давал приют архангельский фармацевт Александр Алексеевич Левичев. «Православный хозяин денег с монахов не брал, жили они на пожертвования, присылаемые духовными детьми архимандрита» (101, 54).
Архимандрит Вениамин, пытаясь «устроить монастырскую жизнь заново», покинул Архангельск. «По совету бывшего послушника Соловецкого монастыря Степана Антонова летом 1920 г. монахи переехали в село Часовенское Архангельской области к сестре Степана Анне Антоновой и этим же летом соорудили в глухом лесу небольшую избу на расстоянии сорока верст от ближайшего населенного пункта – деревни Коровкинской» (101, 55). В тех краях скрывались и другие насельники Соловецкого монастыря, изгнанные безбожниками из родной обители.
Жизнь архимандрита Вениамина и иеромонаха Никифора проходила, подобно жизни пустынников прошлого, «в молитвах и постоянных трудах». Они ловили рыбу, выращивали овощи, которыми и питались. Обстановка их лесной кельи была бедной и убогой. Единственными «ценностями» были самовар, кофейник и настольные часы. В лесной глуши, вдали от людей, монахи-изгнанники прожили три года. 16 апреля 1928 года, накануне праздника Пасхи, два пришлых крестьянина Степан Ярыгин и Владимир Иванов решили ограбить монахов. Вооружившись винтовкой и ножом-штыком, они направились в лес.
В это время архимандрит Вениамин и иеромонах Никифор совершали праздничное вечернее богослужение. Шел вторник Светлой седмицы. Возможно, до ждавших наступления ночи убийц доносились звуки пасхального тропаря: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав...»
«Когда совсем стемнело и в доме погас свет, Иванов и его сообщник подошли к избушке и начали через окна стрелять в монахов. Стрелял Иванов. Однако ограбить избушку они не смогли: обуял необъятный ужас. Они так и не посмели войти в келлию». Тогда они забрались на чердак, где прихватили кое-какие вещи, а также керосин. Керосином они облили избушку снаружи, а затем подожгли. В это время «мученики-иноки были еще живы – на следствии Иванов говорил, что слышал их крики» (101, 55).
Так мученическим венцом завершилась земная жизнь последнего архимандрита Соловецкого монастыря преподобномученика Вениамина и его сподвижника преподобномученика Никифора, которые удостоились «ради Христа не только веровать в Него, но и страдать за Него» (Флп. 1, 29). На Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви от 13 – 16 августа 2000 года они были причислены к сонму новомучеников и исповедников Российских. Память их совершается в день их мученической кончины.
Память – 3 апреля/16 апреля
в Соборе новомучеников и исповедников Российских –
воскресенье 25 января или ближайшее после 25 января
Преподобномученик Вениамин был последним настоятелем Спасо-Преображенского Соловецкого монастыря до его закрытия советской властью в 1920 году. Он родился в 1869 году в Шенкурском уезде в семье крестьянина. В 1893 году Василий Васильевич Кононов (так звали преподобномученика в миру), покинув родительский дом, отправился в Соловецкий монастырь, где три года был трудником. В 1897 году он стал послушником этого монастыря. «В течение шести лет он проходил череду послушаний – старостой в хлебопекарне, заведующим расходческой лавкой» (101, 53). Об его духовном возрастании в этот период могут свидетельствовать строки из послужного списка. Вот какая характеристика давалась в нем послушнику Николаю: «Очень благонравен, послушен и верен, с большими задатками к внутреннему самоуглублению и духовной деятельности» (101 ,53).
В 1903 году послушник Николай был пострижен в монахи с именем Вениамин, в 1905 году рукоположен в сан иеродиакона, в 1908 году – в сан иеромонаха. Одновременно со служением в храме он проходил и другие послушания: «состоял законоучителем братского училища, приставником при святых мощах преподобных Зосимы и Савватия» (101, 53). В 1909 году, после кончины монастырского духовника иеромонаха Дамаскина, духовником Соловецкой обители был избран иеромонах Вениамин.
«В 1912 г., после девятнадцатилетнего пребывания в Соловецком монастыре, отец Вениамин назначается на должность настоятеля Антониево-Сийского монастыря, с возведением в сан архимандрита» (77, 54), а в августе 1918 года становится настоятелем воспитавшей его Соловецкой обители.
Жизнь в северных монастырях перед революцией и после нее отнюдь не была спокойной и безмятежной. Революционные идеи легко увлекали часть насельников и насельниц обителей, не всегда отличавшихся духовной стойкостью. Так, в 1912 году в женском Сурском монастыре «монахини, забыв иноческий обет, водили знакомство с ссыльными, пели революционные песни» (102, 10). Ряд послушниц отказывались повиноваться настоятельнице игумении Порфирии, за что были изгнаны из монастыря (56, 114). Сейчас в это трудно поверить, но это действительно было. Впоследствии, в декабре 1920 года, сурским монахиням на собственном горьком опыте пришлось убедиться в лживости революционных лозунгов и идей: монастырь был закрыт, а сами они изгнаны на зимнюю стужу…
Нечто подобное пришлось пережить и Соловецкому монастырю. В нем летом 1918 года появилась группа «красных монахов», бывших матросов с броненосца «Потемкин». «Архимандриту Вениамину удалось восстановить внутренний порядок. Монахи-бунтовщики покинули архипелаг» (101, 54).
Спустя месяц после взятия Архангельска частями Красной армии «на Соловки прибыла Особая комиссия Губревкома, начались обыски и ограбление монастыря, вывоз ценностей, которые удалось обнаружить, запасов продовольствия» (101, 54). В том же году архимандрит Вениамин и его ближайший помощник иеромонах Никифор (Кучин) были арестованы и отправлены на принудительные работы в село Холмогоры, в только что организованный там концентрационный лагерь. Они пробыли там два года, пребывая, по выражению одного из страстотерпцев того времени, «во узах и горьких работах».
Холмогорский концлагерь был, пожалуй, страшнее печально знаменитого СЛОНа. Там производились массовые расстрелы. Так, на острове Ельничном за два дня были казнены около семисот человек. В основном это были священнослужители. Среди них мог оказаться и архимандрит Вениамин, однако Господь по неисповедимым судьбам Своим не благоволил ему принять мученический венец в Холмогорском лагере.
Спустя два года лагерных мытарств архимандрит Вениамин и иеромонах Никифор были освобождены. К этому времени Соловецкий монастырь был упразднен, а через год, в 1923 году, превращен в концлагерь. Бывшие насельники разоренной обители приехали в Архангельск. Одно время они жили на Соловецком подворье, а затем, до 17 июня 1926 года, им давал приют архангельский фармацевт Александр Алексеевич Левичев. «Православный хозяин денег с монахов не брал, жили они на пожертвования, присылаемые духовными детьми архимандрита» (101, 54).
Архимандрит Вениамин, пытаясь «устроить монастырскую жизнь заново», покинул Архангельск. «По совету бывшего послушника Соловецкого монастыря Степана Антонова летом 1920 г. монахи переехали в село Часовенское Архангельской области к сестре Степана Анне Антоновой и этим же летом соорудили в глухом лесу небольшую избу на расстоянии сорока верст от ближайшего населенного пункта – деревни Коровкинской» (101, 55). В тех краях скрывались и другие насельники Соловецкого монастыря, изгнанные безбожниками из родной обители.
Жизнь архимандрита Вениамина и иеромонаха Никифора проходила, подобно жизни пустынников прошлого, «в молитвах и постоянных трудах». Они ловили рыбу, выращивали овощи, которыми и питались. Обстановка их лесной кельи была бедной и убогой. Единственными «ценностями» были самовар, кофейник и настольные часы. В лесной глуши, вдали от людей, монахи-изгнанники прожили три года. 16 апреля 1928 года, накануне праздника Пасхи, два пришлых крестьянина Степан Ярыгин и Владимир Иванов решили ограбить монахов. Вооружившись винтовкой и ножом-штыком, они направились в лес.
В это время архимандрит Вениамин и иеромонах Никифор совершали праздничное вечернее богослужение. Шел вторник Светлой седмицы. Возможно, до ждавших наступления ночи убийц доносились звуки пасхального тропаря: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав...»
«Когда совсем стемнело и в доме погас свет, Иванов и его сообщник подошли к избушке и начали через окна стрелять в монахов. Стрелял Иванов. Однако ограбить избушку они не смогли: обуял необъятный ужас. Они так и не посмели войти в келлию». Тогда они забрались на чердак, где прихватили кое-какие вещи, а также керосин. Керосином они облили избушку снаружи, а затем подожгли. В это время «мученики-иноки были еще живы – на следствии Иванов говорил, что слышал их крики» (101, 55).
Так мученическим венцом завершилась земная жизнь последнего архимандрита Соловецкого монастыря преподобномученика Вениамина и его сподвижника преподобномученика Никифора, которые удостоились «ради Христа не только веровать в Него, но и страдать за Него» (Флп. 1, 29). На Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви от 13 – 16 августа 2000 года они были причислены к сонму новомучеников и исповедников Российских. Память их совершается в день их мученической кончины.